В ночь на 1 сентября Россия была атакована целым роем беспилотных летательных аппаратов. Это был один из самых массированных налетов на наши регионы. ПВО работала в Курской, Брянской, Воронежской, Белгородской, Московской и в других областях. 158 БПЛА удалось перехватить.
Сейчас трудно сказать, что было целью атаки — объекты инфраструктуры или желание продемонстрировать возможности ВСУ. Возможно, и то, и другое.
Один из беспилотников долетел до нефтеперерабатывающего завода в московской Капотне, он – восьмой по величине в России. Там обломки дрона упали на хозпостройку, начался пожар, который быстро потушили. Остальные беспилотники были уничтожены на подлете к Москве — в Подольске, в Ступино, в Одинцовском и Ленинском округе Подмосковья.
В Сети появилось видео прилета в Конаковскую ГРЭС. Там всё более печально, чем в Капотне. Беспилотник сделал несколько кругов над территорией ГРЭС, неспешно произвел разведку и только после этого, выбрав наиболее удобную траекторию, нанес удар. Возникает вопрос: где были ПВО и РЭБ?
Губернатор Тверской области Игорь Руденя заявил, что в районе Конаково системой ПВО были сбиты пять беспилотников. Но иногда и одного дрона достаточно, чтобы причинить серьезный ущерб. Это мы уже много раз видели.
Вообще, атаки нефтебаз и нефтеперерабатывающих заводов в РФ украинскими беспилотниками становятся едва ли не ежедневными.
Напомним: всего с 2024-го российские нефтезаводы и нефтебазы не менее 40 раз подвергались атакам БПЛА, при этом многие НПЗ вынуждены были останавливать свое производство и уходить на ремонт.
Но если противник регулярно атакует наши объекты ТЭК, почему мы не наносим ответные удары по его НПЗ? Ведь одно «Искандера» достаточно, чтобы любой из украинских нефтеперерабатывающих заводов, будь то в Одессе или Кременчуге, горел месяц. Соответственно, не было бы отгрузок армии, бронетехника противника перешла бы на жесткие лимиты. Без запасов «горючки» вряд ли был возможен прорыв танков, БМП, бронеавтомобилей ВСУ в Курскую область.
За разъяснениями мы обратились к ведущему эксперту Фонда национальной энергетической безопасности Игорю Юшкову.
— Дело в том, что украинской нефтеперерабатывающей отрасти как таковой уже нет. Она фактически уничтожена. Крупнейшим нефтеперерабатывающим предприятием на Украине был Кременчугский НПЗ. Он мог переработать до трех миллионов тонн нефти за год. Это довольно значимая цифра для экономики любой страны. Однако в апреле 2022 года после нескольких атак завод встал. Выработка нефтепродуктов на нем теперь может производиться разве что кустарными методами.
«СП»: Известно, что мощная атака по украинским НПЗ и хранилищам была и в марте этого года. Удары пришлись в том числе по крупной «Светловодской нефтебазе». Это Кировоградская область. В последнее время она была переоборудована и обустроена под прием топлива из Болгарии, являясь при этом важной частью логистической системы поставок дизтоплива для ВСУ. Местные жители сообщали о крупном пожаре на нефтебазе после удара, зарево было видно за десятки километров.
— Когда из строя выходит НПЗ, его начинают использовать исключительно как хранилище под емкости нефти. На сегодня на Украине нет ни одного нормально действующего НПЗ, все топливо подается там по железным дорогам. Можно сказать, что Украина живет сейчас за счет импорта топлива: дизель, бензин, мазут, керосин – все это поставляют на Украину из других, чаще — соседних стран.
Крупнейшим поставщиком топлива для Украины является на сегодня Венгрия. Горючее везут по железным дорогам. Эти железные дороги мы могли бы давно разбомбить, оставив Украину без топлива. Но такого решения на сегодняшний день в Кремле нет.
«СП»: Подача нефти происходит через нефтепровод «Дружба, который был построен еще при СССР и проходит по территории девяти российских регионов до Мозыря в Белоруссии. Затем он разветвляется на два участка: северный идет по территории Белоруссии в Польшу, Германию, Латвию и Литву. Южный — по территории Украины в Чехию, Словакию, Венгрию и Сербию. Мы могли бы остановить подачу нефти через «Дружбу»?
— Теоретически можно было бы прекратить подачу нефти через южный участок. Но таким образом мы оставили бы без нефти Венгрию, дружественную нам страну. Не случайно на днях Россию посетил министр иностранных дел Венгрии Петер Сийярто. По его словам, он «ездил и будет ездить в Россию на переговоры, руководствуясь интересами своей страны».
«СП» Венгрия, очевидно, имеет какие-то свои дивиденды от «нефтяных контактов» с Украиной?
— На Украину нефть поставляет венгерское предприятие «МОl». Вообще, история с поставкой топлива на Украину – сложная и странная. Не секрет, например, что сырую российскую нефть поставляют в Австрию и Словакию, а оттуда ее перегоняют на Украину. Допустим, мы перекрыли бы один участок «Дружбы», но тогда больше нефти Украине начала поставлять бы Польша. Разумеется, с выгодой для себя.
«СП»: К вопросу о поставках газа. В первый день атаки на Курскую область ВСУ захватили российскую станцию ГИС «Суджа», которая используется для транспортировки газа на Запад. Сейчас Киев фактически шантажирует Суджей Европейский Союз. И как теперь выбивать ВСУ с территории ГИС «Суджа», никто не знает. Любые боевые действия на этом объекте будут означать полное разрушение станции и остановку поставок газа в ЕС. Что делать?
— Вопрос о Судже – тоже политический. Если перестать поставлять украинский газ через Украину, Газпрому на 15 миллионов кубометров придется сократить добычу газа. А это – убытки для нашей отрасли, — резюмировал эксперт.
